Интерпретация
В древнегреческом эпосе состояние боевого исступления обозначалось словом λύσσα, то есть «ярость воителя, который благодаря ей становится неуязвимым и уподобляется волку или псу». Это состояние исступления сопровождалось не только «бешенством», но и потерей осознания своего «Я» и ощущением подчинения чужой (божественной) воле: «Отвагу, позволявшую воину совершать столь блестящие подвиги, он черпал в своего рода экзальтации, воинском неистовстве (λύσσα), в которое он был ввергнут помимо своей воли, вдохновленный богом μένος)».
В «Илиаде» слово λύσσα и его производные три раза относятся к Гектору (I 239; 305; N 53) и один раз к Ахиллу (Ф 542—543), то есть к самым выдающимся героям обеих воюющих сторон. Описание «лисса» также содержится в стихах 237—239 IX песни «Илиады»:
«Гектор же, весьма кичась силой, ужасно неистовствует, уповая на Зевса, и ни во что не ставит ни мужей, ни богов, ведь его охватила мощная λύσσα.»
Позже, когда это слово утеряло своё специфическое значение, связанное с воинской доблестью, оно продолжало относиться к священному исступлению вакханок.
Лисса была фигурой афинской трагедии. У Эсхила она появляется как агент Диониса, посланный, чтобы свести с ума Миньяды, а у Еврипида она послана Герой, чтобы довести Геракла до безумия.
Греческая вазопись изображает её стоящей рядом с Актеоном, когда его разрывают на части обезумевшие гончие. В этой сцене она предстает в образе женщины, одетой в короткую юбку и увенчанной собачьей шапкой, олицетворяющей безумие бешенства. Во время охоты в лесу со своими собаками Актеон наткнулся на богиню Артемиду, которая купалась обнаженной в озере. Артемида заметила его и, разъярившись, превратила его в оленя. Затем Лисса вселила бешенство в его собак, которые затем разорвали его на его на части.
На расписных изделиях из южной Италии на изображениях Лиссы видны яркие гало.
Лисса была близка к Маниям (Maniae), богиням мании и безумия. Её римскими эквивалентами были Ира и Фурор.